Мы переодеваемся в шахтерские робы, выслушиваем подробный инструктаж, как вести себя в шахте вплоть до аварийной обстановки, получаем каски, фонари и главное - самоспасатель ШСС-1. В случае пожара от дыма в шахте может помочь только этот дыхательный аппарат замкнутого цикла. При ходьбе его хватает на 60 минут, при отсидке – на 300. Теперь мы полностью готовы испытать на себе гостеприимство калийных рудников.
420 метров – это как 140 этажей, только вниз
На такой глубине мы будем находиться около четырех часов. Невольно поднимаешь голову вверх, где с невероятно синим небом контрастируют ярко-оранжевые поверхностные сооружения первого рудоуправления. Сложно представить, что через несколько минут вместо солнца будут только каменные стены...
В первом шлюзе на несколько секунд тяжелые герметичные двери закрываются, и специальная установка выравнивает давление. С непривычки немного закладывает уши. Главный инженер рудника Владимир Сенюк объясняет, что таким образом происходит плавный переход от давления на поверхности к тому, что будет в самой шахте.
И вот мы движемся к «лифту» или, как его тут называют, грузолюдской машине, которая опустит нашу группу энтузиастов в недра. Железная клеть подъезжает с грохотом, перед нами медленно открывают металлическую дверь. «Держитесь за поручни, сейчас будет немного качать!», - уже перекрикивая рев моторов, предупреждает Владимир Сенюк.
Да, страдающим клаустрофобией здесь точно не место. Огромная темная кабина, освещаемая только нашими фонарями на касках, бьется о стены шахты, спуская нас все глубже со скоростью 5 м/с. На всякий пожарный главный инженер объясняет, что боятся нечего, ведь, несмотря на угрожающий вид, машина со всех сторон оборудована спасательной техникой. Амортизирующие устройства, парашюты и т.д. То ли было дело в начале работы управления, когда людей спускали в шахту в открытых вагонетках!
Кому музей, а нам здоровье!
Сразу мы попадаем в вотчину начальника участка подземного отделения спелеолечения Ивана Гетуна. На рудоуправлении он работает с 1980 года. Это сейчас он возглавляет спелеолечебницу, а раньше «отбивал» каменные стены на горном участке.
Необыкновенный санаторий - поистине уникальное место во всем калийном царстве. Это единственный отработанный участок всех шахт «Беларуськалия», куда спускают земных обывателей. К слову, поляки из древнего месторождения соли в Величке соорудили потрясающий музей, а белорусские шахтеры решили предоставить оздоровительный центр людям, страдающим астмой, аллергией и просто тем, кто желает обрести душевное равновесие.
Первая партия больных спустилась сюда в феврале 1990 года. Сегодня здесь провели реконструкцию первого отделения, площадь которого составляет 2,5 тыс кв м, а в августе прошлого года соорудили второе более 3 тыс кв м. В целебных ионах солигорского забоя нуждаются не только белорусы, но и иностранцы. В сутки в уникальном центре может оздоровиться 120 человек – 60 в дневную смену и столько же – в ночную.
Во всех странах такие лечебницы сооружают в недействующих рудниках, а у нас она - рядом с производством. Все задаются вопросом о безопасности. Иван Гетун говорит, что в самой лечебнице аварии произойти не может, но производство рядом, и горные спасатели всегда готовы предотвратить ЧП. Самоспасатели пациентам при спуске не выдаются, они находятся на полках в лечебнице. Но в случае опасной обстановки есть возможность реверсировать вентилятор в лечебницу, чтобы люди дышали нормальным воздухом. Впрочем, пока чрезвычайных ситуаций на участке не было.
Первое, что ощущается на спелеоучастке – до боли в легких чистый воздух. Здесь действительно дышишь солью. И такое умиротворение. Палаты в круглых нишах с разноцветными стенами вмещают всего несколько деревянных кроватей, телевизор с огромным ЖК-экраном и никаких дверей – просто занавески.
Иван Гетун рассказывает, что оборудован спелеоучасток так, чтобы каждый посетитель нашел себе занятие. Для любителей спорта есть футбольное поле, настольный теннис. Молодежи устраивают дискотеки, а влюбленным парочкам хватает побродить среди романтичных красных стен, взявшись за руки.
Даже странно среди пещер видеть санузел с белым кафелем и умывальниками. Конструкция похожа на театральную декорацию, настолько не вписывается в пейзажи калийного царства.
Кстати, здесь настолько стерильно, что можно проводить операции. Калийная соль мгновенно убивает всякие бактерии. Независимо от поры года в лечебнице постоянная прохлада и температура - плюс 17.
Стена на ощупь влажная. Врачи говорят, что для больных пыльцевыми хроническими аллергиями это очень полезно. Воздух охлаждается, проходя лабиринт в 2 - 2,5 км, вбирая соляные ионы. Иммунитет от этого крепнет. Начальник участка отмечает, что особенно «мокрая» шахта летом. Кстати, уникальность лечебницы еще и в том, что залегает она сразу в двух пластах соли - красном (сильвините) и белом (галите). Один помогает при бронхите и астме, второй излечивает от аллергии. Для белорусов отдых в подземной лечебнице стоит около 300 тыс бел руб за сутки, включая питание и все необходимое для нахождения в лечебном центре.
ЗАБОЙ. Между подземным «небом» и..
Отработанная шахта со спелеолечебницей успокоила, и мы даже забыли на время, что находимся глубоко под землей. Поэтому еще большим контрастом стал производственный участок, где рудокопы трудятся по шесть часов в сутки. Рабочая неделя обычная, вот только смены четыре.
Сказать, что рабочая обстановка очень отличается от подземной «курортной зоны» - не сказать ровным счетом ничего. И вроде бы температура не изменилась, но воздух уже не «пахнет» чистотой и комфортом. Соляная пыль, несмотря на отличную вентиляцию, которая является первым и основным жизнеобеспечением в шахте, обволакивает пространство. Под ногами неровности, вокруг темно, и здесь ощущается настоящее дыхание земных недр. Кажется, стены давят, и постоянный гул техники сотрясает подземный мрак. Но все же красиво! Невероятная, необъяснимая сила присутствует здесь.
Шахта огромная, только одно рудоуправление простирается на десятки километров. Здесь куча подземных лабиринтов. Ориентируются шахтеры по воздуху. Вентиляция настроена таким образом, что углубляясь в шахту, поток воздуха дует в спину, а на выход – бьет в лицо. Но все же как-то не по себе. Электричество проведено только на территории, где идет работа. А в основном в шахте ночь. Причем тьма всепоглощающая, глубинная тьма. Поэтому фонари выключать по технике безопасности запрещено. Даже если слепишь встречного, можно только прикрыть фонарь рукой.
В забой нас, временных шахтеров, отвезет минка: желтенькая горно-шахтная машинка без окон и дверей на дизеле. Она шустро подъезжает к нам, обозначив себя сигналом (обязательное условие, чтобы не столкнуться с другим транспортом). В шахте везде обозначения типа посадка или высадка людей. Водитель радостно приветствует дилетантов и предупреждает, чтобы за поручни держались крепко - немного потрясет. Хоть едем со скоростью всего 20 км в час (а разогнаться минка может лишь до 40 км в час), машина бьется о стены. Высовываться травмоопасно. Сейчас ехать довольно легко, шахта сухая, а в летнее время между уровнями собирается грязь где-то в 60 -70 см.
Старобинское месторождение калийных солей составляет около 350 кв км (одно из самых крупных в мире). Шахтеры рассказывают, что пластовая залежь состоит из четырех горизонтов. Между первым и вторым расстояние 50-60 м, между следующими – 150-200 м.
Мы находимся на первом горизонте, который разрабатывается с 2004 года. Он обозначается как минус 200 м от нуля, за который принимается уровень моря. Значит, прибавлять к глубине нужно еще 150 м. Высота шахты здесь - 4,3 м.
По приезду попадаем на участок селективной лавы, которых на первом горизонте три штуки. Владимир Сенюк объясняет, почему он так называется.
- Здесь идет раздельная выемка пласта. Сразу комбайн вынимает сильвинит, дальше он «зарубается» на выемку пустой породы, которая по конвейеру закидывается в отработанное пространство (создаются так называемые бутовые полосы). Вся пустая порода размещается за крепью, а обратным ходом комбайн снова вынимает слой калия. Время теряется, но мы сокращаем затраты на электроэнергию, на транспортировку пустой породы, на выдачу по стволу и уменьшаем отходы.
Чтобы посмотреть на саму машину, идем по длинному коридору селективной лавы. По всей территории тянется энергопоезд весом более 10 тонн. Он полностью обеспечивает проходческий комбайн всем необходимым – насосами, различным электрооборудованием и т.д. Здесь по конвейерной ленте транспортера идет раздробленный машиной калий.
Но это потом, а теперь - на несколько ступенек железной лестницы вверх, проходы сужаются и перед нами - проходческо-очистной комбайн «Урал-10А» российского Копейского машиностроительного завода. Начальник участка Вячеслав Коваленко рассказывает, что спустить такую махину в шахту целиком невозможно. Ее погружают по частям, после чего несколько месяцев монтируют.
Комбайн работает с гулом, из-под мощных ножей выбрасываются куски породы, а соляная пыль тучей обволакивает машину. Воображение ассоциирует его с огромным подземным червем, который легко дробит куски тяжелой породы. Управляется «Урал» пультом, по размерам чуть больше телевизионного, который стоит больше 5 тыс долларов.
Руда укладывается на транспортер. Когда порода наполняет бункер-перегружатель, подъезжает самоходный вагон (их производят в Воронеже) и везет ее далее на конвейер. В конце пути породу погрузят в подъемник, мощностью 25 тонн. А грузовой скип (клеть) с помощью канатов поднимет полезные ископаемые на землю.
Важно, что выработки не должны пересекаться. Мы отправляемся на место, где первый горизонт расходится в разные стороны.
Перед нами разветвленная шахта. Комбайн здесь работает вертикально, двигается медленно, «сшивая» породу над собой (на фото Вячеслав Коваленко демонстрирует, как он это делает). Направление машины просчитано маркшейдерской службой (специалисты пространственно-геометрических измерений земных недр). По дороге к комбайну замечаем два одинаковых куска породы, подвешенных на тросе. От них отбивается лазер
По этому самому лучу ориентируется водитель комбайна. Лазер отбивается на щите машины и указывает направление движения, - отвечает на наши вопросы Владимир Сенюк.
.
Обратная дорога к солнцу
Всего селективных лав на первом руднике 11, длиною в 250 м. На каждом горизонте применяется различное оборудование. К примеру, на первом горизонте машины высокие - около 5 м, шахтеры работают в полный рост, а есть слои, где используется техника чуть больше 1 м высотой. Люди ползают на четвереньках, работая в забое. Да, зарабатывают шахтеры намного больше, чем труженики на земле. Но завидовать им не хочется.
Уже после четырех часов «подземной прогулки» организм устает. Перепады давления, соляной воздух, подземная вентиляция - и приходит слабость. А шахтеры работают здесь 10-20 лет по шесть часов в сутки. И труд их легким и привычным не назовешь. Да и ни для кого не секрет, что долгожителей среди работников шахт - единицы. Нарушения биоритма, болезни легких, сердца – все это уже профессиональные недуги.
овсем не полезна для них добыча удобрений, соли – необходимых минералов для каждого жителя, сельского хозяйства и всей страны. Но обитатели калийной империи принимают гостей с радостью, до мелочей рассказывают о своей работе. Все-таки энтузиасты? Наверное, по-другому никто не выбрал бы себе шахту. Кстати, о заработной плате нам сказали только, что зависит она от занимаемой должности, от стажа и т.д. Конкретного ничего. Может, постеснялись?
На обратном пути, в уже привычной минке, каждый занят своими рассуждениями. На горно-шахтной машине мы «намотали» по шахте около 8 км. Да, ощущения похлеще, чем на аттракционе «американские горки». Но пора прощаться, водитель отпускает нас и медленно, почему-то без особого рвения наша группа покидает подземный мир…
Наше путешествие прошло без ЧП, но тут последняя встряска для нервов – запах гари. Вместе с нами в клети поднимаются горные спасатели. Главный инженер успокаивает: они просто тренировались перед тем, как принять гостей – одежда пропиталась дымом.
P.S.
АGRONEWS побывал и в музее предприятия «Беларуськалий», скоро он будет закрыт на реконструкцию. Так что нам вовремя удалось взглянуть на экспонаты, среди которых нашумевшая добыча шахтеров – останки древнейшего животного – ракоскорпиона и многомиллионный папоротник. Они закостенели в горной породе и сохранились до наших дней. Как отмечали сами шахтеры, такие находки - хоть и редкость, но на производстве встречаются. Ведь 350 млн лет назад здесь было море, отсюда и калий.
Сейчас труднее добывать ископаемые, чем в начале пути. В СССР калийной руды добывалось больше. Но это понятно, первые пласты – чистая порода, без примесей. Сегодня рудники не так благосклонны, но предприятие вводит в строй новые месторождения (Краснослободский, Березовский рудники), ежегодно увеличивает объемы производства: в 2011 году мощность составляла 8,8 млн тонн, в 2012 году - 10,3 млн тонн, а в 2013 году - 11 млн тонн.
Кстати говоря, залежи нетронутых и богатейших пород есть, но именно на них стоит Солигорск. Чтобы город не мешал производству, дома здесь продолжают строить на минимальном расстоянии. Поэтому плотность города самая большая в Беларуси.
Представлены в музее также все образцы продуктов, которые производятся фабриками из тяжелой породы, которую мы видели под землей. Достать из куска калия все необходимые элементы, сделать микрогранулы удобрений плотными, чтобы конечный продукт сохранялся длительное время, также стоит немалых усилий.
Позже AGRONEWS постарается посетить и обогатительную фабрику предприятия и расскажет, как из кусков горной породы производятся удобрения. Тем более что недавно «Беларуськалий» отправил на поля первую тысячу тонн новых NPK-удобрений марки 7-20-30. Предполагается, что в дальнейшем новую продукцию будут поставлять на внутренний рынок и на экспорт.
Временно шахтерами работали Ольга Соколова, Анна ЖУКОВСКАЯ,